Так я слышал. Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Саваттхи, в роще Джеты, в парке Анатхапиндики. Там он обратился к монахам: - Монахи!

- Уважаемый, - ответили они. Благословенный сказал следующее:

– Монахи, ловец оленей не размещает наживку для оленьего стада с подобным намерением: «Пусть оленье стадо наслаждается этой наживкой, которую я разместил, и будет долгоживущим, прекрасным, и будет таковым долгое время». Ловец оленей выставляет наживку для оленьего стада вот с каким намерением: «Оленье стадо будет есть еду неосторожно, пока не доберётся до наживки, которую я разместил посреди неё. Сделав так, они станут опьянёнными. Когда они будут опьянены, они впадут в беспечность. Когда они беспечны, я могу делать с ними что пожелаю из-за этой самой наживки».

Олени первого стада съели еду без осторожности, добравшись до наживки, которую разместил ловец оленей. Сделав так, они стали опьянёнными. Когда они были опьянены, они впали в беспечность. Когда они были беспечны, ловец оленей поступил с ними так, как считал нужным, из-за этой самой наживки. Вот как олени первого стада не смогли освободиться от управления и власти ловца оленей.

Олени второго стада подумали: «Олени того первого стада, действуя неосторожно, … не смогли освободиться от управления и власти ловца оленей. то, если все мы будем держаться в стороне от этой наживки? Что, если, держась в стороне от этого ужасающего наслаждения, мы уйдём в дикие леса и будем жить там?» Так они и поступили. Но в последний месяц жаркого сезона, когда израсходовались трава и вода, их тела стали неимоверно истощены. Из-за этого они утратили свою силу и подвижность. Когда они утратили свою силу и подвижность, они вернулись к этой самой наживке, которую разместил ловец оленей. Они съели еду без осторожности, добравшись до наживки, которую разместил ловец оленей. Сделав так, они стали опьянёнными. Когда они были опьянены, они впали в беспечность. Когда они были беспечны, ловец оленей поступил с ними так, как считал нужным, из-за этой самой наживки.Вот как олени второго стада не смогли освободиться от управления и власти ловца оленей.

Олени третьего стада подумали: «Олени того первого стада, действуя неосторожно, не смогли освободиться от управления и власти ловца оленей. … Олени того второго стада, подумав о том, как олени первого стада потерпели неудачу, распланировав и поступив так, как они и поступили, с осторожностью уйдя в дикие леса, … также не смогли освободиться от управления и власти ловца оленей. Что, если мы сделаем своим обиталищем место рядом с наживкой ловца оленей? И тогда, сделав так, мы будем есть еду не без осторожности и не добираясь до наживки, которую разместил ловец оленей. Сделав так, мы не станем опьянёнными. Когда мы не опьянены, мы не впадём в беспечность. Когда мы не беспечны, ловец оленей не поступит с нами так, как считает нужным, из-за этой самой наживки». Так они и поступили.

Но тогда ловец оленей и его помощники подумали: «Эти олени третьего стада хитры и коварны, точно маги и волшебники.Они едят размещённую наживку, притом мы не знаем, когда они приходят и уходят. Что, если мы сделаем наживку, которая размещена так, что везде и всюду на всей большой территории окружена плетёными изгородями? Быть может, тогда мы увидим, где находится обиталище третьего оленьего стада, куда они уходят прятаться». Сделав так,они увидели обиталище третьего стада, то место, куда они уходили прятаться. Вот как олени третьего стада не смогли освободиться от управления и власти ловца оленей.

Олени четвёртого стада подумали: ‘«Олени того первого стада, действуя неосторожно, … не смогли освободиться от управления и власти ловца оленей. Олени того второго стада, подумав о том, как олени первого стада потерпели неудачу, распланировав и поступив так, как они и поступили, с осторожностью уйдя в дикие леса, … также не смогли освободиться от управления и власти ловца оленей. Олени того третьего стада, … также потерпели неудачу и не смогли освободиться от управления и власти ловца оленей. Что, если мы сделаем своим обиталищем место, докуда ловец оленей и его помощники не смогут дойти? И тогда, сделав так, мы будем есть еду не без осторожности и не добираясь до наживки, которую разместил ловец оленей… Так они и поступили.

Но тогда ловец оленей и его помощники подумали: «Эти олени четвёртого стада хитры и коварны, точно маги и волшебники. Они едят размещённую наживку, притом мы не знаем, когда они приходят и уходят. Что, если мы сделаем наживку, которая размещена так, что везде и всюду на всей большой территории окружена плетёными изгородями? Быть может, тогда мы увидим, где находится обиталище четвёртого оленьего стада, куда они уходят прятаться». Они сделали так, но не увидели обиталища четвёртого стада, того места, куда те уходили прятаться. Тогда ловец оленей и его помощники подумали:, «Если мы напугаем четвёртое оленье стадо, то, будучи напуганными, они напугают других, и так все оленьи стада оставят эту наживку, которую мы разместили. Что, если мы будем относиться к четвёртому оленьему стаду с безразличием?» Так они и поступили. Вот как олени четвёртого стада освободились от управления и власти ловца оленей.

Монахи, я привёл вам этот пример, чтобы донести смысл. Смысл таков.

Наживка – это обозначение пяти нитей чувственных удовольствий.

Ловец оленей – это обозначение Злого Мары.

Помощники ловца оленей – это обозначение свиты Мары.

Оленье стадо – это обозначение жрецов и отшельников.

Жрецы и отшельники первого вида ели еду без осторожности, добравшись до наживки и материальных вещей мира, которые разместил Мара.Сделав так, они стали опьянёнными. Когда они были опьянены, они впали в беспечность. Когда они были беспечны, Мара поступил с ними так, как считал нужным, из-за этой самой наживки и тех материальных вещей мира. Вот как жрецы и отшельники первого вида не смогли освободиться от управления и власти Мары. Те жрецы и отшельники, я говорю вам, – точно те олени первого стада.

Жрецы и отшельники второго вида подумали: «Те жрецы и отшельники первого вида, действовав неосторожно,… не смогли освободиться от управления и власти Мары. Что, если все мы будем держаться в стороне от этой наживки и тех материальных вещей мира? Что, если, держась в стороне от этого ужасающего наслаждения, мы уйдём в дикие леса и будем жить там?» Так они и поступили. Так они и поступили. Они были теми, кто ест [только] зелень; или просо; или дикий рис; или обрезки шкуры; или мох; или рисовые отруби; или рисовую накипь; или кунжутную муку; или траву; или коровий навоз. Они жили на лесных кореньях и фруктах. Они кормились упавшими фруктами.

Но в последний месяц жаркого сезона, когда израсходовалась трава и вода, их тела стали неимоверно истощены. Из-за этого они утратили свою силу и подвижность. Когда они утратили свою силу и подвижность, они утратили своё освобождение ума. С утратой своего освобождения ума они вернулись к той самой наживке, которую разместил Мара, и к тем материальным вещам мира. Они съели еду без осторожности, добравшись до [наживки] … Вот как жрецы и отшельники второго вида не смогли освободиться от управления и власти Мары. Те жрецы и отшельники, я говорю вам, – точно те олени второго стада.

Жрецы и отшельники третьего вида подумали: Те жрецы и отшельники первого вида, действуя неосторожно, не смогли освободиться от управления и власти Мары… Те жрецы и отшельники второго вида, подумав о том, как жрецы и отшельники первого вида потерпели неудачу, распланировав и поступив так, как они и поступили, с осторожностью уйдя в дикие леса,… также не смогли освободиться от управления и власти Мары. Что, если мы сделаем своим обиталищем место рядом с наживкой, которую разместил Мара, [рядом] с теми материальными вещами мира? И тогда, сделав так, мы будем есть еду не без осторожности и не добираясь до наживки, которую разместил Мара, [не добираясь] до материальных вещей мира. Сделав так, мы не станем опьянёнными. Когда мы не опьянены, мы не впадём в беспечность. Когда мы не беспечны, Мара не поступит с нами так, как считает нужным, из-за этой самой наживки и тех материальных вещей мира».

Так они и поступили. Но тогда они пришли к тому, что стали придерживаться таких воззрений как:«Мир вечен» или «Мир не вечен»; или «Мир ограничен» или «Мир безграничен»; или «Душа и тело – это одно» или «Душа суть одно, а тело суть иное»; или «Татхагата существует после смерти» или «Татхагата не существует после смерти» или «Татхагата и существует после смерти и не существует после смерти» или «Татхагата ни существует после смерти, ни не существует после смерти» Вот как жрецы и отшельники третьего вида не смогли освободиться от управления и власти Мары. Те жрецы и отшельники, я говорю вам, – точно те олени третьего стада.

Жрецы и отшельники четвёртого вида подумали: Те жрецы и отшельники первого вида, действуя неосторожно, не смогли освободиться от управления и власти Мары… Те жрецы и отшельники второго вида, подумав о том, как жрецы и отшельники первого вида потерпели неудачу, … Те жрецы и отшельники третьего вида, подумав о том, как жрецы и отшельники первого вида и жрецы и отшельники второго вида потерпели неудачу, распланировав и поступив так, как они и поступили, … также потерпели неудачу и не смогли освободиться от управления и власти Мары. Что, если мы сделаем своим обиталищем место, докуда Мара и его свита не смогут дойти? И тогда, сделав так, мы будем есть еду не без осторожности, не добираясь до наживки, которую разместил Мара, [не добираясь] до тех материальных вещей мира. Сделав так, мы не станем опьянёнными. Когда мы не опьянены, мы не впадём в беспечность. Когда мы не беспечны, Мара не поступит с нами так, как считает нужным, из-за этой самой наживки и тех материальных вещей мира».

Так они и поступили. Вот как жрецы и отшельники четвёртого вида освободились от управления и власти Мары. Те жрецы и отшельники, я говорю вам, – точно те олени четвёртого стада.

И докуда не может дойти Мара и его свита? Вот, будучи отстранённым от чувственных удовольствий, отстранённым от неблагих состояний [ума], монах входит и пребывает в первой джхане, которая сопровождается направлением и удержанием [ума на объекте медитации], с восторгом и удовольствием, что возникли из-за [этой] отстранённости. Говорится, что этот монах ослепил Мару, стал невидим Злому, лишив глаз Мары своей возможности.

Далее, с угасанием направления и удержания [ума на объекте], монах входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют уверенность в себе и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, что возникли посредством сосредоточения. Говорится, что этот монах ослепил Мару, стал невидим Злому, лишив глаз Мары своей возможности.

Далее, с угасанием восторга монах пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным, всё ещё ощущая приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, находится в приятном пребывании». Говорится, что этот монах ослепил Мару, стал невидим Злому, лишив глаз Мары своей возможности.

Далее, с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и грусти, монах входит и пребывает в четвёртой джхане, которая является ни-приятной-ни-болезненной, характеризуется чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. Говорится, что этот монах ослепил Мару, стал невидим Злому, лишив глаз Мары своей возможности.

Далее, с полным преодолением восприятий форм, с исчезновением восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественного, осознавая: «Пространство безгранично», монах входит и пребывает в сфере безграничного пространства. Говорится, что этот монах ослепил Мару, стал невидим Злому, лишив глаз Мары своей возможности.

Далее, с полным преодолением сферы безграничного пространства, осознавая: «Сознание безгранично», монах входит и пребывает в сфере безграничного сознания. Говорится, что этот монах ослепил Мару, стал невидим Злому, лишив глаз Мары своей возможности.

Далее, с полным преодолением сферы безграничного сознания, осознавая: «Здесь ничего нет», монах входит и пребывает в сфере отсутствия всего. Говорится, что этот монах ослепил Мару, стал невидим Злому, лишив глаз Мары своей возможности.

Далее, с полным преодолением сферы отсутствия всего монах входит и пребывает в сфере-ни-восприятия-ни-не-восприятия. Говорится, что этот монах ослепил Мару, стал невидим Злому, лишив глаз Мары своей возможности.

Далее, с полным преодолением сферы-ни-восприятия-ни-не-восприятия, монах входит и пребывает в прекращении восприятия и чувствования. И его пятна [загрязнений ума] полностью уничтожены его видением мудростью. Говорится, что этот монах ослепил Мару, стал невидим Злому, лишив глаз Мары своей возможности, и пересёк привязанность к миру.

Так сказал Благословенный. Монахи были довольны и восхитились словами Благословенного.

The Middle Discourses

|_A. The First Fifty

|__III. The Chapter of Similes

MN25. Наживка

Translations [27]

English

繁體字

日本語

Français

Deutsch

Italiano

Español

Português

Русский

Norsk

Magyar

Srpski

Čeština

Slovenščina

हिंदी

বাংলা

Việt Ngữ

Bahasa Indonesia

සිංහල

ပြန်သွားရန်

ภาษาไทย

पाळिभासा (Pāli)

Reference